почему я люблю эту игру. Наверное потому, что наблюдая за искусством перевоплощения на поле чувствую себя мальчишкой. Тем самым мальчишкой, который затаив дыхание смотрел по маленькому черно-белому телевизору (только такие ловили сигнал турецкого телевидения) финал кубка кубков на камп ноу в далеком 1982 году, а на следующий день упоительно гонял мяч на поле стройкомбината, видя в своих партнерах Шустера, Кини, Алонсо и Карраско. Большинство из этих имен наверняка ничего не скажут сегодняшним болельщикам Барсы, а ведь это были боги, настоящие футбольные боги, творившие чудеса на поле. Сегодня в играют мальчишки, некоторые из которых едва ли не годятся мне в сыновья. Они никогда не станут для меня богами, но как упоительно они играют. 
Вчера наслаждаясь вкусной игрой мальчишек, постоянно возвращался в тот весенний вечер 1982 года, когда по синим венами стала течь гранатовая кровь. Причиной была обида, обида за своих, тех которые играли лучше и техничнее бельгийцев, но "почему-то" постоянно попадали в положение вне игры. Тогда, в полуфинале кубка кубков мы впервые увидели исскуственное положение вне игры. Написал об этом и подумал, как мало было тогда искусственного в нашей жизни. И запах маминого пуазона, и пряные, сочные запахи батумского базара, куда я ходил с бабушкой, и даже особый неповторимый запах кофе на берегу, все было ярким и настоящим. Могли ли динамовцы Тбилиси, герои атаки, завоевавшие кубок меньше года назад, разгадать ловушку искусственного офф-сайда. Нет, слишком натуральными они были. Спустя два месяца почти те же бельгийцы побьют тем же оружием аргентинцев, приехавших побеждать в Испании во главе с самим Марадоной. Это будет после, а тогда, 12 мая 1982 года Алан Симонсен и сеньор Энрике Кастро Кини поставив две жирные точки, восстановили справедливость. Победила атака, победило то, что было настоящим, в противовес искусственному. Вчера тоже победила атака, победило искусство созидания, победила справедливость, сколько бы нам не доказывали, что затаптывание игрока команды противника на подступах его штрафной площади не должно считаться нарушением правил. 
Классико продолжается...

часто бывает так, что нереализованные желания приносят очень интересные результаты. Если бы в свое время баскам удалось создать свое национальное государство (почему не удалось вопрос другой), вряд ли мы бы имели удовольствие наблюдать последнюю европейскую команду.  Мое поколение еще помнит те времена. когда в Баварии играли немцы, в Роме итальянцы, и даже в Ливерпуле англичане. Но, сегодня такую роскошь не может позволить себе никто, никто кроме них, даже мои каталонцы.

конечно, тот, кто решает все, сломал действо . Непонятно зачем, непонятно почему, можно только разводить руками и говорить о том, что такое бывает.

Лодка с мертвым телом первого Героя медленно подплыла к берегу – тому самому, где он когда-то и родился – множество тысяч лет назад. Кровь стекала из многочисленных ран, крася в алый цвет бирюзовую морскую воду. Некоторые капли крови вместе с водой омывали песчаный берег – и на тех участках суши, куда они попадали, мгновенно расцветали и распускались огромные красные розы

каким то загадочным образом, линии сегодняшнего вечера сошлись на этом берегу, берегу,находящемуся за тысячи километров от Мыса Доброй надежды. Противостояние и сплетение постмодернизма и сюрреализма, ван Гога и Дали, Гогена и Пикассо. Первой республики и последней монархии, андалусского пса и шедевров великого Йохана. Поединок внешней и внутренней свободы, свободы неограниченной ничем веками и свободы, существующей вопреки всему.

игра это всегда чудо и пусть играет кобла

много лет назад у подножья горы Тибидабо произошла трагедия. Погиб старик, старик воплощавший любовь и убил его немецкий трамвай. Трамвай был чужим в том мире, в мире созданном стариком. Задолго до этого старик будучи пылко влюбленным юношей, воплощал свою любовь в вечности, рисуя возлюбленную так, как мог нарисовать только он. От этого она становилась все очаровательнее и очаровательнее, тонкая нежность Рамбла,  страстность Диагонали,  чувственность Гуэля, , все это не могло оставить равнодушным никого. И вот старик погиб, погиб раздавленный немецким трамваем.

как бы ни играла сегодня Аргентина, от того, что она проиграла, мне дюже погано

конечно не Барселона, иначе я болел бы за Испанию, а не за аргентинцев, и не испытывал бы сейчас личной духовной трагедии. Я не болею за Испанию, я болею за  Хави, Иньесту, Пике, Пуйоля, Бускетса, Вилью, Педро и Вальдеса. Осталось только заставить себя не радоваться, когда Касильяс пропускает голы, естественно, только на время чемпионата мира заставить.

причина поражения аргентинцев очень простая – немцы на голову сильнее

Равнина. Трубы. Входят двое. Лязг 
сражения. "Ты кто такой?" - "А сам ты?" 
"Я кто такой?" - "Да, ты". - "Мы протестанты". 
"А мы католики". - "Ах вот как!" Хряск! 
Потом везде валяются останки. 
Шум нескончаемых вороньих дрязг.

я же говорил, что  это только начало, так вот – началось. Именно ради таких моментов мы и ждем все четыре года этого праздника.Переплетающаяся друг с другом, словно в жарких объятиях красота и драматургия игры, игры свободных людей, для которых это больше чем игра, это жизнь. И мы проживаем эту жизнь с ними, рождаясь и умирая в каждом моменте, в каждом движении, в каждом вздохе этих минут.

О бразильцах отдельно, о них всегда отдельно. Это уже мой восьмой чемпионат, и знаете какие бразильцы были для меня настоящими, бразильцы Сантаны. Как фантастически они жили на поле, какая эта была труппа, несмотря на корявость кипера и вечно грустные глаза острия атаки, блестящие в испанской ночи. Нет они не подняли золотого идола над головой, они даже не дошли до последней битвы, но они победили, оставшись в памяти одним из самых ярких воспоминаний детства. Сантану потом долго упрекали в непрактичности, следующие за ним потом всегда старались быть такими как все, и даже побеждали, будучи такими как все. Но, разве это так важно побеждать? Не люблю бразильцев, и эта нелюбовь продиктована не столько непримиримым антагонизмом со столь любимой мною страной пампасов, сколько первым чувством несправедливости, доходящим до оскорбления, нанесенного Ламо Кастильо. Не люблю бразильцев, но почему же мне так грустно, когда они покидают большую сцену великого праздника. Когда ушла та сборная Сантаны, мне не было ее жаль, понимание того, что это была трагедия пришло позже. Трагедия не потому, что они не победили, трагедия потому, что после них бразильцы стали стараться стать такими как все. И сегодняшние бразильцы пытались быть как все, наверное, в этом и есть главная причина итога сегодняшнего дня. А ведь в начале они были так похожи на них, но только похожи. Впрочем может и нет, возможно, это просто судьба, ведь сегодня мы видели не только триумф, но и трагедию.

а что касается победителей, эта игра, игра свободных людей, и этим все сказано. Написанный ими шедевр в оранжевых тонах, шедевр необыкновенной воли к победе и способности бросить вызов той самой судьбе, останется с нами навсегда. Такие действа не забываются.

как и ожидалось, выдалась красивой.